Форум » Игровой архив » I think only about you » Ответить
I think only about you
Benjamin Lester: Дата и время действия: 22 сентября, утро Место действия: Мотель, штат Канзас Участники: Sophie Hurley Benjamin Lester Событие: Инициирование Софи и последующее обучение
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Benjamin Lester: Бенжамин закатил глаза на выходку вампиров. Сейчас, когда всюду снуют ангелы и демоны и ещё куча всякого дебилизма, действовать так опрометчиво - себе дороже. Не похоже, чтобы они создавали армию, дабы хоть как-то защититься от надвигающегося апокалипсиса. Скорее - они просто кормились после долгого затишья. Большая половина из тех, кто поработал в баре - молодые новообращёные, поэтому не стали открыто перечить Лестеру. Девушка, тем временем, кажется готова была лишиться последних сил. Он повернулся, прислоняясь спиной к стойке и присвистнул, когда обратил повышенное внимание на тела в баре. Никто из них не обратиться, для этого нужен весьма сложным ритуал с обменом кровью, и этой крови в теле должно быть достаточно, а это - просто пища ... уже мертвая пища. Правда одна девушка у стены всё ещё подавала признаки жизни, добить её сейчас, когда малышка Софи итак в весьма непримечательном положении, было бы слишком жестоко. Но, казалось бы, Херли сама уже подсказывала вампиру выход. - Да брось детка, мне уже шестая сотня пошла, я встречал баб и позануднее. Он снова осушил свой стакан и едва успел поставить его на барную стойку, как нужно было оказаться рядом с Софи. Её волосы даже чуть взметнулись от порыва ветра, который принес с собой вампир, подхватившись её совсем во время. В глазах её наверняка уже потемнело. - Расслабься, ты в безопасности. Ну по крайней мере так, как можно было быть в безопасности рядом с вампиром. Когда Софи обмякла в его руках, он положил её на единственной уцелевший в баре стол и двинулся к едва дышащей блондинке, которая надеялась получить помощь. - Это не больно. Безразлично бросил вампир и ... свернул ей шею. Из этой ситуации был только один выход - единственно верный. Если бы он позволил ей правится, девушка стала бы вампиром, а свидетели ему совершенно ни к чему. А так, даже Софи не узнает, что он добил несчастную, с другой стороны, разве это не милость. Вытерев с пальцев кровь об её куртку, вампир вернулся к столу, на котором лежала девушка. Взяв её на руки, он толкнул двери бара и вышел в темноту, его машина стояла неподалёку. мотель - Отлично сработал. А теперь выйди и забудь об этом. Он держал в руке бумажный пакет с завернутым внутрь кулоном девушки. Сама она лежала без сознания на кровати мотеля. Паренёк повторил то, что сказал вампир и вышел за дверь. Вербена. Не было ничего хуже для вампира этого чертового цветка. Теперь, когда кулона, не без помощи случайно попавшегося на пути парня, на девушке больше не было, можно было просто стереть её память и отправить домой. Кулон был отправлен в ящик небольшого стола рядом с креслом, в котором разместился Лестер. Сказать по правде, его уже пару часов мучила жажда, но пользоваться остатками от пира вампиров уязвило бы его самолюбие. Да и что может быть лучше девушки, которая скоро придёт в себя, знатный ужин. Так почему, собственно, он оставил её в живых. По-моему, всё очевидно до невероятности - чтобы самому было что поесть. Бери, ешь, стирай - чем не девиз для доброго-старого вампира? Лестер повел головой и почувствовал знакомое и не очень приятное чувство - клыки будто бы вибрировали, готовые показаться. Он провел пальцами по глазам и напряг слух - старая подружка, встретившаяся в баре так просто от девушки не отстанет.
Sophie Hurley: Запах виски, перемешанный с приятным мужским одеколоном, лёгкий ветерок, скользнувший по волосам, крепкие руки, подхватившие её за талию, тихое «ты в безопасности» и темнота, охватившая всё вокруг. Софи потеряла сознание. Тонкая грань между жизнью и смертью. Внутри всё словно пылало в огне. Этот день запомниться ей на всю жизнь, если конечно эта жизнь не закончиться в ближайшие несколько часов. Возможно, смерть это даже самый лёгкий выход из сложившейся ситуации. Было бы не плохо не приходить в сознание, не обдумывать все, о чем она узнала в баре на ясную голову, не знать, что существуют такие монстры, для которых человеческая жизнь ничего не значит. Было бы не плохо. Но только не для родителей – потерять вторую дочь. Но только не для Томми – винить себя в её смерти. Но только не для тех, кто считают Хёрли хорошим другом. Но не для неё самой. Сознание начало возвращаться, а вместе с ним пришла и жуткая боль. Хотелось принять позу зародыша и никогда не открывать глаза, ждать пока резкая боль в груди притупиться. Выплакаться, запереться в своей комнате и больше никогда оттуда не выходить. Но и это причинит боль её близким. Нужно быть сильной, но у неё не осталось стимула. Софи открыла глаза и увидела перед собой светлый потолок. Она лежала на кровати в небольшой комнате, кажется, это был мотель. В последнем воспоминании был бар. Была кровь. Был Бенжамин. Хёрли поймала себя на мысли, что её грудная клетка застыла на месте. Что-то было не так, только девушка никак не могла вспомнить, что же именно. Вокруг снова начала подступать темнота, и только глубокий вдох, сделанный по инерции - напомнил ей о том, что нужно дышать. Шумно втягивая воздух, шатенка резко села на кровати и коснулась ладонью груди, где должен был быть её кулон, но его не оказалось. Хотелось бы ей узнать, что же… нет, теперь ей уже было наплевать, что не так с этим злосчастным кулоном. Ей было наплевать на всё, что хоть каким-то образом касалось сегодняшнего дня, Канзаса или её жизни. Повернув голову немного в бок, Софи встретилась взглядом с Лестером. Он сидел в кресле недалеко от окна и смотрел на неё. - А ты, оказывается, был прав на счёт мотеля, уговаривать тебя не пришлось. Хёрли произнесла первую появившуюся в её голове фразу. Её голос звучал на удивление уверенно. Она страшилась Бена, но не хотела, ни в коей мере показывать это ему. Пускай лучше решит, что она свихнулась на нервной почве, пускай лучше убьёт её поскорее, если именно для этого и притащил её сюда. Но было в этом что-то другое, если бы он действительно хотел её убить, то сделал бы это прямо там, на месте, в баре. Чем не идеальная ситуация, девушка в отключке – прямо-таки готовый ужин. Рука, лежащая на груди, интуитивно скользнула по шее. Никаких повреждений, никаких укусов. Так зачем же она здесь?! Может быть, просто не в его вкусе лакомиться тем, что жизнь преподносит на блюде с золотой каемочкой, может быть ему нравиться быть охотником и поэтому он ждёт пока его движущая мишень придёт в сознание и начнётся игра, возбуждающая его аппетит. Окна были занавешены, поэтому Софи не имела не малейшего понятия о том какое сейчас время суток. Она могла проваляться здесь пару часов, а могла и намного больше. Возможно, Том уже давно ищет её, а у неё самой нет не единой возможности связаться с ним. Сумочка с телефоном вероятнее всего осталась в баре или уже давно покоиться на ближайшей свалке. То зачем она здесь и что сейчас собирается сделать Бенжамин до сих пор остаётся неизвестным. Она смотрела на Лестера, стараясь не отводить взгляда и не выдать своё душевное состояние, которое вполне может спровоцировать его на некоторые определённые действия. Притянув ноги к себе и обхватив колени руками, Софи слегка наклонила голову, продолжая смотреть на Бена. - Ну… и что теперь?
Benjamin Lester: Действительно, а что теперь? Бэнжамин снова едва заметно повел головой в сторону, что говорило о явном его раздражении. Девушка не была этим фактором, как таковым, просто инстинкты даже такого старого вампира давали о себе знать. - Ты проспала почти сутки, а я всё это время торчал здесь, и меня мучает жажда, так что для своей сохранности - лучше помолчи. Лестер поднялся, заметив, как Софи инстинктивно сжалась. закатив глаза для пущей убедительности, он цокнул и направился к холодильнику, откуда извлек пластиковую бутылку в заготовленной заранее кровью. И какого черта он не выпил её раньше?! Открутив крышку, вампир сделал три жадных глотка, потом утер тыльной стороной ладони нижнюю губу и поставил бутылку обратно. - Отвратительно, даёт лишь эффект временной сытости и никакого, мать его, удовлетворения. Поймав взгляд девушки, Лестер едва заметно улыбнулся. - Не бойся меня. Когда взгляд Херли стал отдалённо напоминать остекленелое безразличие, вампир подошёл к кровати и сел рядом, убирая прядь волос с лица шатенки. - Я сотру тебе память и отправлю обратно домой ближайшим автобусом, так всё и будет. Но прежде, просто избавлю тебя от вопроса всей твоей жизни. Да, малышка, вампиры существуют, и оборотни, представь себе, тоже. Ах да, ещё демоны, ангелы и куча другой нечисти. Он поднялся, теряя зрительный контакт и "освобождая" девушку, давая ей одновременно понять, в чьей именно власти она была секунду назад, и на что он способен. - Упс, ... самого главного не сказал - на дворе Апокалипсис, веселенькое представление, скажу я тебе. В баре, кроме ненормально рациона для Бэна, была ещё и бутылка виски, содержимое которой он тут же перелил в стакан. - Что же касается твоей сестры. Он нахмурился, будто бы раздумывая, нужна ли эта информация для девушки. Хотя какого черта, он ведь всё равно собирается стереть её память. - Она знала, что я такое. И ей безумно нравилось. Знаешь ли, вампир, если захочет, может доставлять небывалое удовольствие. Твоя сестрица, она впала в зависимость, такое бывает. Ею пообедали не волки, а оборотни, она просто оказалась не там, где нужно. Они ушли из города прежде, чем ты её нашла. Их след сбивался у реки. Лестер застыл со стаканом в руке, вспоминая все подробности той ночи. По воде - лучший способ уйти из города незамеченными, им оборотни и воспользовались. - И да... Опомнившись, он чуть приподнял стакан, как бы чокаясь с Софи и выпил его до дна. -... Когда я снова одену тебе твой кулон - не снимай его, ведь именно об этом говорила тебе Лиззи, не так ли? Она была жутко догадливой девочкой, хорошо усваивала уроки, боялась, что я доберусь и до тебя. Я, черт подери, удивлен, ведь она так меня любила. В его голосе всё же была ирония, возможно слишком жестокая, но Софи привыкла к нему такому и вряд ли знала когда-нибудь другого Лестера.
Sophie Hurley: Лучше помолчи. Дельный совет или попытка запугать её ещё пуще? - Затыкать меня, не самый… Взгляд Бенжамина ясно дал понять, что вероятнее всего это всё же был совет. Она наблюдала за тем, как он прошёл к холодильнику. У неё даже возникла мысль подняться с кровати и попытаться сбежать, но что-то все, же остановило её. Толи воспоминание о том, с какой скоростью Лестер оказался около неё в баре, толи любопытство, что же будет дальше. Почти сутки. Наверное, родители и Том уже сбились с ног. Ей нужно поскорее выбраться отсюда. Софи видела, как Бен пьёт какую-то красную жидкость, ей не требовались подсказки, чтобы определить какой напиток был в бутылке. Лицо скривилось, ей стало противно. Во рту появился странный привкус, издали напоминающий кровь. Солоноватый, металлический. Лестер присел на кровать, там, где недавно покоились её ноги. Его рука, коснувшаяся волос девушки, на удивление самой Хёрли не заставила её отстраниться или хотя бы отвернуться. - Я тебя не боюсь. Она выслушивала его, стараясь не упустить не малейшей детали. Смотрела на него с таким вниманием, которым ещё никогда и никого не одаряла. Странное чувство, словно его голос проникает внутрь и впитывается в каждую клеточку твоего тела. Ты становишься послушной, готовой выполнять все, что он скажет. Софи не понимала, почему Элизабет не рассказала ей всё как есть. Ведь её младшая сестрёнка всенепременно поняла и не стала бы её осуждать. Может быть, она просто не хотела, чтобы Софи, такая влюблённая в этот мир, знала об его обратной, тёмной и страшной стороне? Наверное, она всецело доверяла Лестеру и не могла подумать о том, что может случиться нечто ужасное. До сегодняшнего дня Хёрли винила Бенжамина в смерти Элизабет, а теперь даже не знала, что и думать. Узнать что-то хорошее, а затем сразу же что-то плохое. Мнение о человеке не может меняться с такой скоростью, поэтому сейчас Софи наверное и не смогла бы точно сказать кем она считает Бена. Ведь не его вина, что он стал таким, его же вероятнее всего кто-то перевоплотил или как это у них там происходить, у вампиров-то. Это была первая мысль с употреблением слова «вампир». Что бы это могло означать? Что она приняла их существование? Что теперь она в них верит? А какой смысл верить в то, о чем ты узнала всего лишь несколько часов назад и о чем забудешь уже через пару минут. - Если я попрошу не делать этого… ты же не согласишься, да? Если сказать, что этот вопрос был неожиданностью даже для самой Софи – то это значит, ничего не сказать. Она произнесла эти слова и только потом, осознав – округлила глаза. А ведь правда, она не хочет забывать ничего из того, что узнала. Она хочет оставить в своей памяти все, что узнала. Вот только одна загвоздка – она знает тайну Лестера, а он навряд ли просто так отпустит её.
Benjamin Lester: - Конечно не боишься. Ещё бы, ведь это он "приказал" ей не бояться. Полуулыбка на лице вампира вряд ли могла прибавить уверенности девушке, но её вопрос застал его врасплох. Когда Лиззи была жива, все было иначе и взгляд на малышку Софи был совершенно другим. Бэнжамин ведь когда-то и правда собирался лишить её сестры, ведь знакомство с вампиром не приносило ничего хорошего. Но он слишком на ней задержался, и все вышло из под контроля. Второй раз такой ошибки он совершать не собирался. - С чего это ты решила? Твой мир перевернулся с ног на голову и ты хочешь оставить в памяти весь тот ужас, что пережила? Я не понимаю вас, людей. Осведомленность не приносит счастья. - Если ты плохо меня расслышала, на дворе апокалипсис и нечисти куда больше, чем людей. Они повсюду, малышка, и скоро их папуля натянет тушку одного зануды и будет вершить свой суд. Но ты можешь прожить до этого времени тихо и спокойно, доучиваясь в своём колледже, встречаясь с друзьями и кружа голову прыщавым однокурсникам. Он поднялся с кровати, расхаживая теперь по комнате, загибая пальцы каждый раз, когда приводил новый примечательный довод, всё это естественно сопровождалось позерством и иронией. - Но вместо этого ты предпочитаешь знать? Ты ещё хуже, чем Лиззи. Ладно. Он махнул рукой, явно соглашаясь с девушкой, но возникшая полуулыбка подсказывала - не всё так просто в дадском королевстве. - Да, я сказал ладно. Но Софи, малышка. Я могу стереть не только память об этом дне, но и твои эмоции, связанные с ним. Я могу даже сделать так, что ты больше не будешь страдать из-за Лиззи, будешь помнить, но .... к примеру считать, что она в лучшем мире. Ноуп? Сомнения на лице Софи заставили вампира снова закатить глаза. Вся бравада, сопровождающая преимущественно его диалог смотрелась бы забавно, если бы речь шла о каких-нибудь отстраненных миролюбивый понятиях. - Или, я могу всего этого не делать, если ты предпочитаешь оставить всё, как есть и знать о том, что твоё маленькое приключение не было сном. Но в таком случае, ты добровольно дашь мне тебя укусить. Подсознательно Лестер знал, что Софи выберет последний вариант, ведь все девушки были так предсказуемы, они были воспитаны на идиотских романтических фильмах и книгах о вампирах, где такие, как он светятся на солнце и ходят такими бледными, будто бы всю жизнь прожили на северном полюсе. Ах да, ещё они пресытились жизнью и строят из себя страдальцев. Чушь собачья. - Это не больно, ... ну может чуть.
Sophie Hurley: Он был удивлён, он буквально смеялся над ней, этой всё ещё маленькой глупой девочкой, для которой было важно знать из-за чего погибла её сестра, ради каких целей она сама должна нести на своей душе этот неудержимый крест незнания. Она понимала, что Лестеру ничего не стоит внушить ей какую-нибудь небылицу о смерти Лиззи и заставить забыть всё, что открылось ей сегодня в баре и вот теперь в этом номере мотеля. Она перестанет искать, начнёт верить и всем будет хорошо. Начнётся новая жизнь без всех этих кошмаров, и она сможет, спокойно вздохнув жить дальше, веселиться, влюбляться и дышать полной грудью. Такая заманчивая перспектива, я думаю, любая девушка на месте Софи тут же согласилась, но она… Она была слишком упёрта. И если бы сейчас рядом с ней была Элизабет, то она бы не удержалась от того, чтобы хорошенько встряхнуть свою младшую сестру и не отпускать её плечи пока она не скажет всего лишь одно слово «да». - Ты не понимаешь нас… Но ведь ты тоже когда-то был одним из нас, ты так же жил, не предполагая о том, что происходит вокруг тебя, у тебя была семья, и ты любил… Неужели тогда для тебя это совершенно ничего не значило? – поднявшись с кровати, она подошла к Бенжамину и остановилась чуть поодаль, оставаясь на расстоянии вытянутой руки. Она смотрела на парня и думала о том, что он был таким же, как и она, обычным человеком. Но кто-то пришёл и изменил его жизнь, сделав того вампиром, заставив жить по-другому, совершенно по новому. - Сколько тебе лет? Лестер выглядел довольно молодо, на вид ему не было и тридцати, но его сердце, наверное, погребено в его груди где-то под толщей льда, именно поэтому он и ведёт себя так, словно ему наплевать на всё, его ничто не ужасает, только забавляет. Подняв руку, девушка остановила свою ладонь в нескольких сантиметрах от его груди, там, где должно быть сердце. Глупые стереотипы о вампирах и прочей нечисти не давали ей сделать ещё один шаг и коснуться его. Софи мучил вопрос, но она боялась получить на него ответ. Боялась, потому что уже получила ответы, заставившие её испытывать боль, вместо того, чтобы даровать свободу. И если сейчас, дотронувшись, она не почувствует биение сердца, то наверное сойдет с ума. Окончательно и бесповоротно. Но если она почувствует эти тихие удары, заставляющие кровь циркулировать по жилам Бена, то значит, в глубине души он всё-таки остался человеком, а не стал безжалостным чудовищем, одним из тех, которых малюют в книгах. Будучи ещё совсем маленькой, Софи наткнулась на книгу, в которой рассказывалась история об одном вампире, которая позже довольно крепко впечаталась в её память. Он был жесток и опасен, смеялся над теми, кто плакал и просил у него пощады, убивал и мучил людей, но самое ужасное в этом было то, что ему это безумно нравилось. Хёрли тогда было ещё слишком маленькой, она читала эту книгу и тряслась от страха, закрывала глаза и даже хотела выкинуть фолиант, но что-то держало её от этого поступка, заставляя продолжить чтение и прочесть её до конца. Воспоминания об эмоциях, вызываемых той старой книгой, рассеялись в голове словно дымка, спугнутая словами Бенжамина. Он хотел, чтобы Софи позволила ему укусить себя. Софи хотела перебороть себя и коснуться его груди. Она так и стояла, протянув руку вперёд, молча размышляя над его предложением. - Значит, если я соглашусь, то ты оставишь мою память. Если откажусь, сотрёшь её. Но где гарантии, что ты не сделаешь всё по-своему, независимо от моего ответа?
Benjamin Lester: Лестер усмехнулся, хотя внутри что-то больно сжалось, он нахмурил брови, будто бы обдумывал что-то ... он всегда умел скрывать свои эмоции под масками совершенно иного, как и сейчас. Он никогда не забывал времени, когда был ещё человеком, когда в воздухе витал романтизм и дворцовые интриги, когда каждый волосок на твоей голове то ценен, то ничего не стоит. Он любил и возможно единственный раз в жизни. Его возлюбленная была идеалом во всех проявлениях. Красивее неё в Англии не было девушки, ей предлагали замужество бесчисленное количество раз, сам король, известных своей любви обильностью и ветреностью пытался затащить её в постель. Удивительно, но она была единственной женщиной, которая ему отказала, зато обратила внимание на его друга юности. Потом Лестер стал свидетелем того, как старел Король, как сменялись его жёны, как росли его дети, сам же Бэнжамин покинул Англию, потому что теперь был совершенно иным существом. Он помнил, как пересекал океан, как нёс с собой боль, потому что охотники были во все времена и именно они забрали её жизнь. Она ведь никому не причиняла зла ... по его мнению. Вампир повел головой, словно отгоняя призраков прошлого, он только сейчас сообразил, что Софи встала с кровати и поднялся сам, тут же напоровшись на её нерешительное движение в его сторону. Лестер сделал шаг вперёд так, что маленькая ручка девушка уперлась в его грудь. Биение сердца почувствовать было достаточно легко ... если вампир питался человеческой кровью, все системы его организма работали как и при жизни. - Достаточно ... скажем так ... я видел достаточно, хватило бы на десятку жизней. Просьба девушки застала его врасплох, ведь он и правда мог сделать всё это ... заставить её забыть боль. И даже если он делал вид, что ему все равно, это было не так. Нельзя сказать, что он не любил людей, как можно не любить пищу. Он просто не умел сопереживать, потому что человеческие жизни казались ему слишком ничтожными и слишком короткими, возможно когда-то он даже намеренно искал смерть. - Ты права, я всё равно всё сделаю по своему. Он расплылся в весьма зловещей ухмылке и сделал ещё один шаг вперёд, ближе, почти соприкасаясь с хрупкой фигурой девушки. Нагнувшись так, что лицо стало почти на уровне её шеи, он вдохнул запах кожи Софи ... послышался звук открываемого ящика. Через секунду он уже застегивал на шее шатенки цепочку с её кулоном. - Это вербена. Она не даёт вампиру воздействовать на человека. Пока ты его носишь, я не могу тебя заставить делать что-либо, не могу заставить тебя забыть, избавить от боли, чувства вины и ещё кучи ненужных эмоций. Последние слова он говорил закатив глаза, явно выражая свое отношение к данным человеческим эмоциям. - Это твоя гарантия. Конечно она могла ему и не поверить, у неё были все основания для этого, но ведь она почувствовала, как туман из сознания рассеялся, она стала яснее соображать и возможно даже яснее чувствовать, особенно биение его сердца. - Но я могу его снять ... скорее эта защита от других, таких как я, о тех, кто не знает о нём. Поиграем в доверие? Как говорил один из знакомых мне монархов.
Sophie Hurley: Ещё мгновение и Лестер сам шагнул к ней, почувствовав её нерешительность. Хотелось вскрикнуть и отдёрнуть руку, но она не делала этого. Только лишь подалась собственному желанию, засевшему в голове. Пальцы коснулись его груди, но нужно было совладать с собственным телом, убрать руку или полноценно прикоснуться к нему, третьего не дано. Софи провела пальчиками по его кожаной куртке, а затем её ладонь скользнула под неё и остановилась. Сквозь тонкую материю футболки Бена девушка чувствовала тепло его кожи и биение сердца. Это было так странно, ожидать чего-то плохого, холодного и безжизненного, а наткнуться на совершенно противоположное. Наверное, всё же лучше, если Бенжамин сотрёт её память, наверное, он всё-таки прав. Кто она такая, чтобы знать все эти вещи, которые её не касаются. Вампиры, Апокалипсис, Оборотни и другая нечисть. Софи просто человек, который может умереть в любую секунду. Может быть, ей осталось жить всего несколько дней, то тогда по всей вероятности и правда лучше прожить эти несколько дней в неосведомлённости. Она запуталась, она хотела домой. Как бы сейчас было хорошо оказаться в объятиях отца, но пока Софи не сделает свой выбор, она не сможет сдвинуться с места. Плюнуть на всё, отдать своё предпочтение первому варианту, пришедшему в её голову и остаться в тишине. Хёрли замыкалась в себе, она перестала осознавать то, что происходит вокруг, целиком и полностью погружаясь в свои мысли, убегая прочь от реальности. Лёгкое, почти невесомое движение, её ладошка ещё сильнее прижалась к его груди. Запах исходящий от парня заставил её сознание вернуться обратно в мотель. Бенжамин нагнулся к её шее, а Софи лишь вскинула подбородок. Её дыхание участилось, на долю секунды она испугалась того, что вампир хочет её укусить, но вместо этого она ощутила свободу и лёгкость. Словно всё это время она находилась под невидимым куполом, который мешал не только дышать, но и так ясно воспринимать всё вокруг. Словно она была опьянена, а теперь всё это растворилось и исчезло. Но Софи до сих пор чувствовала, как сердце Лестера бьётся под её рукой, теперь более чётко. тук-тук-тук-тук. Сердечный ритм Бена словно отдавался в животе девушки. Она отчётливо чувствовала как каждый удар, рождающийся в его груди, проходит сквозь неё и остаётся где-то внутри. тук-тук-тук-тук. Хёрли наклонила голову и опустив взгляд, посмотрела в глаза Бенжамина. Сейчас он был так близко к ней, как никогда раньше. Только теперь она заметила то, на что не обращала внимания в течение всего времени их знакомства. Она даже не представляла, что человек (а она считала его именно человеком, а не зверем не смотря на то, что он является вампиром) с такими ясными голубыми глазами способен на убийство. Как говориться, глаза это зеркало души. Так почему же ему достались эти кристальные зеркала во взоре и этот мрак в душе. Ей стало интересно, если бы он был хотя бы немного человечнее, то ему понравились бы её глаза? Тёмно-карие, похожие на расплавленный шоколад. Такие же темные и красивые как его душа. Но откуда Софи знать хоть что-то о душе вампира, который хочет поиграть с ней в доверие. - Если хочешь, то поиграем. Свободная рука скользнула по подкладке её куртки. Между большим и указательным пальцем что-то сверкнуло, отразив тусклый свет настольной лампы, стоящей поодаль. Наверное, он смог бы остановить её, если бы захотел. Тонкое лезвие, показавшееся в её пальцах, полоснуло тыльную сторону ладони, продолжавшую касаться его груди. Она не отвела руку, только почувствовала боль от надреза и тонкую струйку крови, засочившуюся из раны. Он хотел поиграть на доверие, но она выбрала слишком опасные правила.
Benjamin Lester: Будь он молодым и неопытным вампиром, он бы вряд ли смог контролировать голод, если бы она была так близко. Красивая. Он хотел просто играть, как и всякий раз до этого, убрав чувства и эмоция, не ощущая угрызений и мук совести, эмоций, убирая ненужные воспоминания, оставляя только то, что приносит удовлетворения, оставляя только кровь, ничего больше. Ей не стоило допускать таких опрометчивых поступков. Бэн перехватил запястье Софи, отнимая от себя, отводя в сторону. Она всего лишь зацепилась на лезвие ножа, но этого хватило, чтобы тонкая струйка показалась на ладони, перетекая к запястью. На совершенном лице вампира появились синие вены вокруг глаз, зрачки стали почти черными. Она не должна считать его человеком, чтобы играть с ним в игры, Бэн должен быть чудовищем, так легче будет для неё, ведь она всегда думала о нём как о ком-то, кто может сделать её счастливой, вампир видел это без труда, это было в её шоколадных глазах. Кулон уже был на ней, вот только она сама будто бы всё ещё оставалась под его влиянием, смелая, нужно отдать должное. Глаза вампира снова стали человечными, он взял со стола тонкое полотенце, оторвал кусок и быстро замотал ладонь Софи, кровь остановится, только ему от этого легче не станет. Ещё немного потерпеть до главного акта, до кульминации. - Я могу уничтожить тебя ... не моргнув глазом. Почему ты не боишься? Он правда рисковал ... ее жизнью, когда одевал обратно кулон. Он врал ей, сам он не мог снять его, одеть - всегда пожалуйста, но снять - только с помощью другого человека, как сделал это ранее. Пусть у него останется преимущество, а Софи просто будет осторожна. - Не отвечай, не порть момент. На лице показалась улыбка, его улыбка, будто бы что-то зародилось в голове, что явно не могло понравится девушке. Они пошли на сделку с дьяволом, девушка согласилась попасть в ловушку, в зависимость, возможно, если он позволит. Он нагнулся вперед к её губам и осторожно коснулся их, не почувствовав сопротивления или недовольства. Возможно она была слишком напугана, слишком ... в шоке от происходящего, но игра продолжалась. Лестер углубил поцелуй, получая от этого почти такое же удовольствия, как от глотка теплой крови, текущей по горлу. Спустя мгновение они оказались на кровати ... такое быстрое перемещение могло сбить её с толку, если она ещё этого не видела, но в его силах ... с одной из их сторон, она уже смогла ознакомиться. Взгляд в глаза, просто проверить, что она не боится ... расстроится всё же пришлось, страх там был, хоть глубоко замаскированный, но изымать его не было причин, Софи должна бояться. Перед глазами на мгновение показалась Лиззи, её страх и её наглость. Софи была другой, более беззащитной, более человечной ... возможно он слишком долго играл с её сестрой, чтобы та наконец перестала так сильно забавлять его. Лестер мог и не заботиться об ощущениях девушки, но он не был сильно голоден и быть осторожным просили её глаза. Она как девственница лежала перед ним, боясь пошевелиться, когда его язык провел дорожку по её шее к вене, и появившиеся клыки царапнули кожу. Две небольшие ранки, и мир уходит из под ног, вместе с кровью, теплой, живой, дающей силы, власть, больше власти, меньше воспоминаний, меньше эмоций, ещё меньше чувств, больше животного, больше. Он прижимал её к кровати, дабы Софи не повредила сама себе, вампир не пил слишком много, но достаточно, чтобы хотя бы сутки не испытывать жажды. - Шшш... тихо.. Облизав губы, Бэн усмехнулся. Капля крови живописно упала на подушку, когда Софи попыталась повернуть голову. Сейчас ему совершенно не хотелось прекращать веселье, когда он получил сказочный подарок. Ощущения девушки сейчас можно было сравнить только с эйфорией, возможно после изрядной дозы чего-то запрещённого. В таком состоянии она выглядела ещё более очаровательной.
Sophie Hurley: Его глаза, занимающие сейчас весь её мир, почернели. Рука, сжимающая острое лезвие дёрнулась, выронив его. Кажется, она даже слышала, как железная пластинка ударилась о пол, этот звук разнесся по номеру как силовая волна после крупного взрыва, коим была ошибка Софи. Лестер оттолкнул девушку от себя и перемотал её кровоточащую руку. Он был зол, что Хёрли ведёт себя подобным образом, опрометчиво и глупо. Но его раздражение продлилось так недолго, сменившись заговорщической улыбкой. Он спросил, почему Софи не боится. Но она боялась, на самом деле она безумно боялась, но её разум отвечал на это чувство немного извращённым способом, заставляя совершать поступки, которые приводили бы ещё несколько причин для страха. Сжимая раненную ладонь, девушка пыталась ощутить эту боль ещё сильнее, в надежде, что та поможет поскорее прийти в себя. Опустив взгляд, Хёрли рассматривала пол, сейчас она была способна на многое, только бы не смотреть в глаза Бена. Он пугал её, но при этом ещё сильнее привлекал. Она не могла определить, что чувствует по отношению к Бенжамину, потому что он вызывал в её душе столько несовместимых эмоций, которые с каждой секундой всё больше и больше накаливались, угрожая взорваться в итоге и уничтожить её рассудок. Лестер наклонился к её лицу, избегая взгляда, она смотрела на его губы. Ближе, ближе, ближе…слишком близко. Почти невесомое прикосновение буквально парализовало её тело. Она не могла двинуться, просто замерла на месте и прикрыла глаза. Зачем он это делает? Играется с ней, так же как игрался с Элизабет, и другими такими же девушками. И всё для него будет так же. Развлечение, удовольствие, еда. А для неё это обернётся болью, кровью и разочарованием, если конечно эта игра не закончиться смертью, как в истории с её сестрой. Этот поцелуй окончательно сорвал тормоза. Дыхание спёрло, ноги подкосились, волосы встрепенулись в воздухе и распластались по подушке. Оторвавшись от его губ, она озадаченно посмотрела вокруг, потому, что не заметила как оказалась здесь. Оставшись на ногах, она, наверное, тут же сорвалась на пол, потому что её ноги отказывались держать эту глупую непутёвую голову, но теперь она не узнает, случилось бы это или нет, потому что тело уже приобрело горизонтальное положение. Хёрли хватило одного взгляда в глаза Лестера чтобы понять что случиться дальше. Если бы она могла сказать что-нибудь после этого, слишком быстрого для человека перемещения в пространстве, то непременно попросила бы Бена быть с ней немного помягче. Но ведь всё бывает в первый раз. Поцелуи, боль, кровь и удовольствие. Только это уже было ей знакомо, за исключением некоторых действий и ощущений. Тепло, влажно, приятно. Глаза стали закрываться сами собой, но резкая молниеносная боль заставила зажмуриться и стиснуть зубы. Она бы дёрнулась, оттолкнула его, но Бенжамин осторожно и властно прижимал её к кровати, почти целиком накрыв её тело своим. Боль прошла так же быстро, как и появилась. На смену ей пришло странное чувство расслабленности, кажется, ей это даже понравилось. Глубокие, но медленные вздохи, напряжение уходило с каждой каплей крови, губы мгновенно пересохли. Софи вдыхала аромат, исходящий от парня – кожа от его куртки, терпкий одеколон, алкоголь – всё это сейчас вызывало в её сердце небывалый восторг, словно бы в течение долгого времени чувствовала в этом потребность и вот наконец-таки дорвалась. Лестер отстранился от её шеи, но она не хотела, чтобы это прекращалось. Повернув голову, Софи хотела попросить его, чтобы тот не останавливался, но он не позволил произнести и слова. Ее жизнь превратилась в примитивное существование, которому можно было бы и положить конец. Хёрли всегда отрицала смерть, но если перед ней будет так же приятно, как было сейчас – она бы не отказалась. Девушка видела, как он облизнул губы, но заметила так же и крошечную капельку крови, застывшую в уголке. Высвободив руку, Софи поднесла её к лицу Бена и провела пальчиком по контуру его губ. Её разум был затуманен, так же как и взгляд. Наверное, сейчас она казалась сонной, но это было не так. Хёрли была слишком расслабленна, чтобы широко распахивать глаза, ей хватало и того, как они были приоткрыты. Видимо именно так люди называют тот самый загадочный «томный взгляд», который она никак не могла себе представить. Облизнув свои пересохшие губы, она продолжила смотреть на Бена, страх в её глазах испарился, а возможно просто притупился. Ей хотелось вновь почувствовать вкус его губ, это было единственным, чего бы ей сейчас действительно хотелось, но она не кидалась на парня с поцелуями, ведь в их игре теперь доминировал именно он. - Это всё? Глубоко вздохнув, поинтересовалась девушка. - Надеюсь я такая же аппетитная, как и Лиз. Как говориться… Бон Аппетит. Хёрли усмехнулась Лестеру в ответ, но скорее это было чем-то неосознанным, потому что она была где-то на грани между паникой и блаженством. Но улыбка снова почти сошла на нет, теперь она улыбалась только уголками губ и глазами. Ей не нужно было говорить громко, она шептала, её голос звучал с придыханием и знала, что Бен всё равно её услышит. - Можно просьбу? Поцелуй меня ещё раз, так, как целовал мою сестру. Хочу понять, чему завидовала малышка Софи...
Benjamin Lester: Бен не пожалел, что встретит Софи в баре, хотя он ушёл бы оттуда с любой другой девушкой, просто эта была ... куда интереснее. Момент удивления, когда он понял, что у неё при себе вербена, снова пронесся перед глазами. Ему не нужно было что-то ей внушать, поэтому и просьба поцеловать её казалась невероятно неожиданной. Обычно, когда он утолял жажду, жертва теряла сознание, потому что Лестер порой не мог остановиться. Жажда крови, которую утолить можно было только с риском для жизни жертвы. Но здесь стоило остановиться, ведь он уже внушил себе - эта история будет весьма интересной. Он был удивлен и немного шокирован, потому что она его попросила после того, как узнала во всех красках, кто он такой. Хотя .. во всех красках - это очень слабо сказано. Она не видела жестокости, не знала, каким он может быть. Не принуждать человека к чему-то, затуманивая его разум было по меньшей мере интересно. Девушки сами вешались к нему на шею, но ... после того как впиваешься в их шею клыками. Им уже как-то не до случайных связей. И, возможно к сожалению, он не мог подарить ей то, что дарил её сестре. Ведь Лиззи почти всегда была под его контролем, и в конце концов она всегда боялась его, но не Софи, той было интересно, та возможно была влюблена, возможно ревновала. Бэнжамин мучительно медленно нагнулся к лицу девушки и коснулся губами её губ. Этот поцелуй больше не был требовательным или на дух фальшивым, он старался сделать так, чтобы она почувствовала хотя бы часть того, что чувствовала Лиззи, хотя и не мог заставить её чувствовать. И возможно именно сейчас он позволил и себе ощущать, когда сносит последние остатки разума, когда уже не пытаешься сдерживать себя. Этот поцелуй не был пошлым, но без сомнения что-то было, промелькнуло, проскочило между ними, что позволило Лестеру потянуть девушку на себя, стаскивая с неё куртку. За окном лил дождь, первые крупные капли ударялись о деревянный пол,где-то вдалеке появилась молния, потом ещё дна, во всем мотеле отключился свет, лампочка на улице замигала и тоже выключилась. Бэн всего этого уже не ощущал, он открылся эмоциям, которые могли буквально лишить его разума, но он рискнул. Утром он снова будет собой. И снова её губы, ямочка на подбородке, шея... Лестер почувствовал, как девушка едва заметно вздрогнула, когда его язык прошелся по ранкам от клыков, слизывая последние капли крови, но больше не доставляя ей боли. Кровь этой девушки позволила его чувствам вынырнуть из какой-то темницы, но скорее ... просто эмоциям. За курткой в сторону стремительно отлетела кофта, Бэн не думал о том, что возможно ей это совершенно не нужно, вампир никогда не думал о чужих чувствах, но эти чертовы эмоции они будто бы летали по комнате, казалось бы, можно коснуться их рукой. - Я не могу тебя заставить. В это было что-то откровенное, что-то самовлюбленное, и была ложь. Он мог снять медальон, но только тогда игра бы потеряла всякий интерес, а интерес ... за пять сотен лет ... найти его уже довольно сложно. Не дожидаясь ответа, Лестер скользнул губами ниже, к груди, а потом и плоскому животу шатенки. её кожа была горячей, казалось бы и температура самого вампира значительно повысилась.
Sophie Hurley: - Долго шла - ехидно констатировала Снежная королева, наблюдая за попытками Герды высвободить свои губы, прилипшие к ледяной статуе, некогда бывшей Каем. Она не оказалась бы здесь, если бы не несколько вещей. Тем утром, сидя на лестнице перед своим домом и разглядывая облака, она думала о том, как ужасна её жизнь, разговаривала с Томом, Шарлоттой, отцом, но никто их них был не в состоянии переубедить её. Но они хотя бы сдерживали её на этой земле, заставляли вести своё жалкое существование, общаться с теми, кто вызывает тошноту и желание поскорее заснуть, только бы не видеть и не слышать их. Все разговоры, ведущиеся вокруг, были настолько глупыми и несуразными, что хотелось кричать. Кричать от безысходности, когда они размышляют о своих незначительных проблемах, пытаясь найти решения, которые витают в воздухе прямо перед их носом. Но самым смешным было то, что они раздували мух до размера слонов. - Знаешь, я никак не могу подобрать цвет, в котором буду оформлять свою комнату…мне кажется, что мой парень мне изменяет…я думаю завести котёнка или щенка, наверное, лучше котёнка, или нет?...так трудно решить эту задачу, никогда не любила математику…подскажи какие тени мне идут больше, эти или эти?... проколоть ещё одну дырку в ухе или не стоит? Это красиво, но так больно…. Голова начинала кружиться, хотелось заткнуть уши и зажмурить глаза, почему все эти люди лезут к ней со своими вопросами или советами, почему они не могут сделать выбор. В ответ хотелось крикнуть только одно «Моя сестра мертва, она оставила меня одну! Я ненавижу всех, потому что для вас это ничего не значит! Потому что я не могу жить без неё!». Голова переполнялась мыслями и воспоминаниями, глаза сомкнулись. Столько вещей успели пронестись перед глазами пока Лестер не запечатлел ещё один поцелуй на губах Софи. Универсально средство для того, чтобы перестать думать, избавиться от мыслей и просто отдаться чувствам. Закрывая глаза проваливаться в глубокую тёмную нору, чтобы оказаться в Зазеркалье и почувствовать себя Алисой. Свет погас как-никак вовремя, но гром за окном пытался вновь вернуть девушку к реальности. С каждым раскатом, так же как и с каждым прикосновением парня, её тело вздрагивало, но те слова, сказанные им, заставили шатенку распахнуть глаза. С этой девчонкой действительно что-то не так. Почему сейчас, когда губы Бена скользят по её коже, она думает о своей умершей сестре? Тело и разум на несколько секунд перестали быть единым целым, но когда снова объединились в одно существо, то руки Софи скользнули по плечам парня, мягко отстраняя его от себя. - А ты её заставлял? Шепот пронёсся в темноте, пока девушка медленно поднималась и вместе с этим усаживала Лестера на постель, по крайней мере, пыталась. Теперь они оба стояли на коленях посреди кровати. - Заставлял раздевать тебя? Ладони девушки, лежавшие на его плечах стали аккуратно стягивать с Бенжамина кожаную куртку. Наверное, она двигалась слишком медленно и расслабленно, потому что в итоге парень сам откинул некому не нужный сейчас предмет своего гардероба в сторону. Подцепив края его футболки, Софи потянула их вверх, освобождая Лестера и от неё. - Целовать тебя? Девушка слегка наклонила голову и подалась вперёд, коснувшись губами его шеи, с каждым поцелуем поднимаясь всё выше, обжигая кожу своим горячим дыханием. Руки тем временем исследовали его торс, скользя тонкими пальчиками по его груди, плечам. - Любить тебя? Обхватив Лестера за шею, Софи прижалась к нему всем телом, её губы почти касались его губ, она чувствовала его дыхание, дышала им, мечтала раствориться. Перестать быть тем тёмным еле заметным пятном, ходящим по земле. Хотя бы до утра. Этой ночью почувствовать себя живой, а не просто существующей. Ощутить себя нужной, любимой, желанной. И не важно, что всё это просто иллюзия, главное это быть здесь, греться теплом его тела, целовать и забываться в его ласках.
Benjamin Lester: Бэнжамин не хотел думать о том, как возможно ей было тяжело, что она обвиняла его в смерти Лиззи. И вина его здесь точно была. Он знал об оборотнях в городе, и ничего не сделал, чтобы избежать подобного. Он не стал искать их, потому что в этом не было смысла. Он просто уехал, оставив маленький городок думать о возможном его участии в гибели Лиззи. Он смог очаровать всех, и отца девушки и её сестру. Но заставлял ли он Лиз любить себя? Конечно нет. Он просто заставлял её не бояться. Лестеру просто было удобно - питаться и развлекаться. Охоться, кусай, стирай. Хороший девиз, когда привык думать только о себе. Он слишком на долго задержался в том городке, и оборотни просто оказались как раз кстати, как ни страшно это звучит. Он бы всё равно если не заставил бы Лиззи забыть все, что происходило, то просто ... стер бы кусками. Что возможно ему следует сделать и с Софи, завтра утром. Вампир был шокирован таким напором со стороны девушки и нельзя сказать, что это ему не понравилось, он был в тихом восторге. Чуть сжав пальцами талию Софи, Бэн прижимал хрупкое тело шатенки к себе, пока она шептала свои полу вопросы ему в губы. Терпеть это уже не было сил, поэтому в его следующем поцелуе не было нежности, только требование, наконец, замолчать. Угрызения совести? У таких, как он не бывает подобных чувств, а Лестер вообще презирал любые чувства, без них существовать было куда легче. Ты живешь в постоянном круговороте сменяющихся времён, меняющихся людей, государств, правителей. Все вокруг увядает, и каждый раз кажется, что это уже конец, но люди придумывают что-то новое, делающее его существование ещё чуточку интереснее. Жить вечно иногда бывает весьма скучно, но ... опять же, чаще это бывает весьма познавательно. Например, когда кажется что уже все знаешь о людях, на пути встречаются те, кто все ещё могут удивить тебя. Она должна бежать, попытаться быть как можно дальше отсюда, а вместо этого - предлагает себя, не зная, что будет через час, через минуту или завтра утром. Пальцы разжались, ладони скользнули выше к плечам, стягивая с них лямки лифчика, ненавистного предмета на теле девушки для любого мужчины. За пять сотен лет жизни он все же научился расстегивать этот злостный замочек, хотя каждое десятилетие они придумали что-то новенькое. Мягко толкнув девушку обратно спиной на кровать, Бэн стащил с неё короткую джинсовую юбку, а следом и всё, что могло помешать ему ласкать её податливое тело. Но соблазн снять с неё чертов медальон все же был. - Как видишь, надобности нет. И снова знакомая усмешка на губах вампира, и снова его глаза становятся черными, вены выступают вокруг глаз, и теперь нет нужды заботиться о том, что она может это заметить. Он снова жаждал её крови, хотя в этот раз просто потому, что уже попробовал её. Теперь возможно он нашел ту девушку, которая не превратилась бы в гарпию после того, как его кровь окажется в ней. Ведь в её жизни не осталось ничего, за что стоило бы цепляться, сможет быть она захочет одним глазком посмотреть ан его мир? И вскоре, Софи попросит его об одолжении, и это наверняка будет не просьба стереть память. Лишь бы только у неё не было никаких романтичных мыслей, касательно жизни подобных ему. И снова требовательный поцелуй, появившиеся клыки оцарапали её губу, Лестер приложил все усилия, чтобы подобное неудобство исчезло без следа.
Sophie Hurley: Они играли друг с другом в игру. Но была в ней небольшая разница, со стороны Бена она была оправданна, а вот Софи рисковала. Вампир, проживший на этом свете вот уже несколько веков, не только мог позволить себе поиграть, это было в нем, в его натуре, в привычках, крови. Если конечно в его жилах осталась, хотя бы капля его собственной крови, а не только всех этих девушек, которые были, есть и будут у него. Софи улыбнулась, собираясь сказать ещё что-то, но Лестер не позволил ей этого сделать, подобрав её губам более полезное занятие. Каждый поцелуй как глоток вина, сначала обжигает, потом опьяняет, и, в конце концов, затягивает. Его тёплые руки, касающиеся её кожи, удары сердца к которым она продолжает прислушиваться, стараясь не упустить не одного из-за этих проклятых раскатов грома. Такая покладистая, она повиновалась каждому его движению. Стоило ему только оттолкнуть девушку, как её руки, обвивавшие его шею, разомкнулись и соскользнули в пустоту. Голова коснулась подушки, непослушные локоны вновь рассыпались по её поверхности, скользнув по обнажённым плечам. За окном вспыхнула молния, немного света от неё просочилось в комнату. За эту долю секунды Софи успела заметить, что глаза парня снова потемнели и теперь она знает, о чем они предупреждают. Когда Бенжамин снова склонился над шатенкой, её тонкие пальчики скользнули по его лицу, она хотела дотронуться тех странных жилок, выступивших сквозь кожу, интересно, доставляет ли это ему какое-либо неудобство. Хотя, она сильно сомневалась в том, что для него вообще существует это слово, так же как и боль. Интересно, он хотя бы когда-нибудь чувствует боль? Или он уже давно забыл об этом чувстве, так же как и других, таких как любовь, жалость, сострадание и прочие. Ведь, по сути, он представляет собой кого-то вроде живого мертвеца, к счастью больше похожего на человека, чем на разнообразных полу-разлагающихся зомби или Франкенштейна. Наверное, нужно быть как минимум выжившей из ума, чтобы получать удовольствие от поцелуя с тем, кто умер несколько веков назад. Многие бы девушки на её месте, уже давно бы убежали с криками и воплями. Но не факт, что хотя бы одна из них осталась жива, а не была убита как свидетель чего-то из рода вон выходящего. «И никогда не приближайся к Лестеру» - в голове снова прозвучал голос Элизабет. Софи улыбнулась сама себе, своей глупости и недоверию к сестре. Она всего лишь хотела защитить её, оберечь от того, что Бен способен с ней сотворить. Лиззи не хотела, чтобы её младшая сестра переживала тоже, что было с ней. Только сейчас Софи поняла, Бенжамин был для Лиззи как наркотик. Когда он был рядом, было прекрасно и так приятно, но когда он уходил, наступало что-то вроде ломки. Именно от такой участи она и хотела её уберечь. Вспоминать эту фразу сейчас, когда тот самый Лестер, к которому никогда не стоит приближаться, ласкал её тело и целовал губы, было, по крайней мере, забавно. Резкая мимолётная боль коснулась её губы, а во рту появился металлический, слегка солоноватый привкус, она облизнулась и почувствовала, что небольшая капелька крови осталась на языке. Сиюминутные чувства зашкалили, ей стало обидно, что он снова причинил ей боль. Адреналин в крови ударил в голову, люди в таком состоянии совершенно перестают думать о том, что некоторых вещей делать не стоит, ради собственной же безопасности. Скользнув рукой по плечам Бена, девушка запустила пальчики в его волосы, ещё сильнее притягивая его лицо к себе, и подавшись навстречу, запечатлела на его губах поцелуй полный страсти, на который только была способна. Она не должна была делать того, что сотворила под конец этого поцелуя. На её губах вновь появилась кровь, но теперь она принадлежала не ей, а вампиру. Она зажмурилась и не хотела открывать глаза, потому что укусила его в ответ, но только зачем? Отплатив за то, что он сделал ей больно? Проверить чувствуют ли боль, такие, как он? Она не знала, а просто подалась порыву, который в следующую минуту может стоить ей жизни…
Benjamin Lester: Сиюминутный порыв, всего секунда, чтобы понять её опрометчивый поступок. Сама девушка вряд ли могла сообразить, ... то, что она натворила могло стоить ей очень много и жизни в том числе, но не потому, что он мог разозлиться. В его глазах отразилось недоумение, удивление, желание и решимость попеременно. Все эти эмоции сменяли друг друга. Он отпрянул всего на секунду, чтобы снова приникнуть к её губам, чтобы его кровь Софи могла прочувствовать на своем языке до того, как ранка быстро затянется. Но этого хватит, хватит и одной капли крови. Для неё это стало просто какой-то безумной пьяной игрой, для него - билетом в новые неизведанные ощущения, в новый мир, в котором он не испугался впервые поступить опрометчив. Что он мог сделать с ней, раз уж она не хочет забывать? Пожалуй только одно. - Постарайся не умереть в ближайшие сутки, иначе мне придется таскать тебя за собой целую вечность. Когда обладаешь такой силой, все люди вокруг кажутся хрупкими игрушками, а Софи и подавно - фарфоровой куклой, которая может оступиться на ровном месте и сломать тебе шею, а потом и придется отвечать за тех, кого приручил. - Это цена моей крови в тебе. Теорема проста - он укусил её, она попробовал его крови, и все это не безумная секс игра, а весьма сложный процесс, который приведёт её организм к повышенной готовности, она не умрет, даже если свернет свою очаровательную шею. Но если она успешно проживет ближайшие сутки - всё будет как прежде, его кровь уйдет из её организма, этого он и будет хотеть, .. утром. А сейчас можно было позволить себе любые игры, хотя Бэн понимал, что скорее всего будет об этом жалеть. Капли крови на её шее чудно смотрелись на белоснежной коже. Пухлые губы, познавшие вкус крови вампира, изгибы груди, плоский живот, она была красива, спорить было бесполезно да и ни к чему. И в один момент он уже был не здесь, воспоминания, последствия того, что он позволил себе чувствовать. Широкая кровать под балдахином, душная комната, августовская жара. Весь Лондон мечтает о дожде, а он наслаждается обществом прекрасной девушки, той, чья кровь оказалась на его губах и возможно потом спасла его существование и дала возможность отомстить за свою собственную смерть. Воспоминания развеялись, как легкий дым. Он после встречал её, но эта встреча едва ли закончилась хорошо, потому что любой вампир жалел, что стал именно тем, кем стал. Он уже слабо соображал, когда успел стянуть с себя брюки, но чувство неземного блаженства, сравнимое лишь с её кровью, накрыло его с головой. Переплетать пальцы рук с её пальцами, продолжать целовать её, чувствовать, как её тело откликается, это ли не блаженство? Он знал, что это не больно, то воспоминание живо даже спустя пять сотен лет. Тот день, когда его обратили остался в памяти, от него нельзя избавится. То чувство, та сила, необыкновенная. Ты можешь чувствовать то, что не чувствовал, будучи человеком, видеть то, что не мог видеть, и слышать все, что не должен слышать.
Sophie Hurley: Направляй меня своею рукой, заслони собою от полнолуния, я готова быть ведомой тобой © Распахнуть глаза навстречу страху, смотреть прямо даже если это будет последним, что ты увидишь в своей жизни, запечатлеть каждую черту этого лица, даже самую крошечную. Чтобы потом, всё-таки оставшись в живых, закрывая глаза восстанавливать это в памяти вплоть до мельчайших подробностей. Она не видела в его глазах злости, которую ожидала. Бен не отпрянул от неё, наоборот, поспешил скорее коснуться её губ. Софи было безумно интересно, какие мысли крутятся в его голове, думает ли он о ней или только о её крови. Она не первая, она не последняя. Вот только много ли девушек покрывая его губы страстными поцелуями, знали о том, что за маской обычного парня скрывается вампир. Нужно будет спросить его об этом. Завтра утром. Ранки на их губах соприкоснулись, перемешивая в поцелуе кровь обычной человеческой девушки и многовекового необычного существа. Теперь она чувствовала и его кровь, теперь они квиты. Его шепот в её приоткрытые губы, Софи тянулась к нему, стараясь не вслушиваться в слова, но слух оказался сильнее воли. - Постарайся не убить меня в ближайшие сутки, иначе тебе придётся терпеть меня целую Вечность. Кроткая улыбка, забудем о разговорах. Ему придётся таскать её за собой. Неужели Бенжамин никогда никого не превращал в себе подобного? А если и превращал, то почему она не разу не видела этого "кого-то". Это представлялось девушке невозможным. Будучи вампиром, хищником-одиночкой, нельзя исключать желания обрести себе в компанию кого-то ещё, кто будет принимать тебя таким, как ты есть. Разделять с тобой все мысли и чувства, понимать тебя как никто другой. Перед глазами появился шаткий образ, расплывчатое воспоминание. Та девушка в баре, кажется, её звали Анна. Она так смотрела на Лестера, она знала об Элизабет. Может быть она его подружка? Была ей раньше. В её голосе прослеживалась агрессия, но в глазах было что-то другое. Возможно, она была даже влюблена в Бена или испытывала к нему что-то не известное для Софи, что-то вроде немного извращённой в понятиях преданности или уважения. С другой стороны, почему он сказал про Вечность? Зачем ему таскать за собой непутёвую девчонку, какое ему дело до её дальнейшей судьбы? Хёрли казалось, что Бенжамин не из тех, кто клятвенно действует по принципу «мы в ответе за тех, кого приручили». И Лиззи тому подтверждение. Она чувствовала, как ещё одна капелька крови скатилась по её шее при попытке повернуть голову. Девушка аккуратно подхватила её пальчиком до того, как она оказалась бы на подушке. Ранки скоро затянуться, гарантии обеспечены. Софи так ждала их, этот повод доверять вампиру. Но теперь она точно знает, он не станет её сегодня убивать, не станет и завтра. А до того времени, они наверное уже разойдутся своими дорогами. Бенжамин к своей повседневной жизни, с угрозами, опасениями, приключениями и наслаждениями. Софи к своему жалкому существованию, университету, дому, боли. Но всё это будет потом, а пока… Прижиматься к нему всем телом, чувствовать тепло его кожи, касаться губами его губ. Отдаваться целиком и полностью, не только телом, но и мыслями, желаниями, всем существом. Софи ещё никогда не ощущала себя так прекрасно, как сейчас. Обострённые чувства, рвущиеся наружу эмоции, грозящиеся вот-вот взорваться изнутри. В голове вновь прозвучали его слова. Вечность. Она бы отдала всё, только бы провести эту Вечность в его объятиях.
Benjamin Lester: Ost Убить? Брови Бэна даже нахмурились при таком раскладе и таких мыслях девушки. Он убивал только тогда, когда ему угрожала опасность. Да, безжалостно, да без сожаления, да он никогда не считал, сколько трупов на его счету. Были ли это охотники или просто те, кто прознал про вампиров, но все они были опасны. Остальные же просто ходили с провалами в памяти, о которых тоже не имели ни малейшего понятия. Можно ли было списать смерть Лиззи на его счет? Это вряд ли, ведь он не имел к этому никакого отношения. Оборотни не мстили, они просто питались. Жалел ли он об этой потере? Возможно немного, возможно где-то в глубине своей темной души, но ведь когда-то он сам выбрал этот путь, эту жизнь без эмоций и сожаления, просто выключил, как выключают ночник перед сном, лампочка погасла, и вас накрыла темнота и было тихо. Дождь продолжал барабанить по крыше мотеля, Лестер снова и снова впивался поцелуем в податливые губы шатенки. Ему были не ведомы её мысли, да он и не старался их разгадать. Ей, как и всем остальным просто наскучила её жизнь, серая и однообразная, скучная. Лиззи тоже хотела получить то, что он мог ей дать, хотя он и не собирался повторять этой ошибки. "Дети" всегда иду против своих создателей, встают у них на пути, ведь никому не хочется подчиняться, даже если создатель отпустил тебя, как он сделал с Анной. Раньше она его любила, сейчас же в её глазах была только лишь ненависть и возможно старые чувства, которые были зарыты глубоко. А ведь он предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Они заключили сделку, он выполнил свою часть, но она свою выполнять не собиралась. Вампир сотворил из неё ту, какой она хотела стать, и Анна должна была уйти, а вместо этого, встала у него на пути, думая, что если будет такой же, он задержит на ней свой взгляд дольше, чем положено, этого не случилось, и их пути, наконец, разошлись. Как показала история, видимо, ненадолго. Но пока Софи была рядом с ним, она была в безопасности, жаль, что вечно этого быть не может. Для Лестера с некоторых пор Инициация стала отвратительным способом побороть одиночество, это не помогало. После попадания его крови в неё, ранки на её шее быстро затянулись, оставляя пока ещё два приметных шрама, которые обещали исчезнуть к утру. Это тоже была цена его крови в ней, и залог, что никто не узнает о вампире, укусившем её, залог что охотники не будут идти по пятам, последнее время их стало слишком много. То ли они думают, что могут остановить неизбежное, то ли сам Бэн потерял осторожность. Время будет снова неумолимо пробегать мимо, а он, оставшийся навсегда в своём мире, будет продолжать существовать так, как привык, но возможно, когда-нибудь, он научится жить с кем-то рядом, возможно когда-нибудь это будет ему нужно. И когда этот день настанет, вампир поймет это, но верного выбора не сделает, ведь он привык думать только о себе. Молния за окном позволила осветить лицо Софи, хотя свет ему не был нужен, вампир отлично видел в мраке. Ее шоколадные глаза казались еще темнее, почти черными, это завораживало. Смятые простыни, легкие касания, иногда переходящие в жесткие прикосновения. Все казалось бы было так, как и должно быть. Словно он искал это чувство уже очень давно, просто ... он уже когда-то ощущал нечто подобное, очень давно, в миг, который изменил его жизнь навсегда, и с того дня, он больше не жил.
Sophie Hurley: Мне всегда было любопытно, что же такое на самом деле страсть? Нервное возбуждение, вожделение чего-либо, безграничное желание, которому невозможно противостоять? В какой-то мере можно сравнить её с омутом, который затягивает в себя, всё глубже и глубже. Всё становиться нереальным, но вместе с этим возможным. Тебе становиться больно и вместе с этим сладко. Ты словно паришь в невесомости, падая в эту самую пропасть. Земля уходит из-под ног и больше ничто не может удержать тебя от падения, на смену твёрдой поверхности приходит пустота. И ты летишь куда-то вниз, тебя не волнует, что возможно скоро покажется дно, о которое ты разобьёшься, тебя не волнует, что впереди тебя уже ничего не ждёт. Ты наслаждаешься свободой, упиваешься эйфорией, которую вызывает этот свободный полёт, ты жаждешь остановить это мгновение навсегда, до конца жизни испытывать это состояние, но оно остаётся неумолимо… Но, наверное, в этом и есть вся прелесть страсти. Нельзя вечно наслаждаться ей, ведь она, как и все вещи во вселенной может приесться. А когда это случиться, ты уже сойдёшь с ума, и тебе будет наплевать. Мне кажется, что происходящее между Софи и Беном - и есть страсть. Она впитывает в себя это чувство, когда находиться рядом, когда касается, целует её кожу, и даже когда просто смотрит в её сторону. И пытается ответить взаимностью каждый раз, когда покрывает его тело поцелуями, запускает свои тонкие пальчики в его волосы, проводит ноготками по его спине. Софи перестала воспринимать его как вампира. Ей стало всё равно, сколько ему лет, наплевать на то, что он питается кровью, совершенно безразлично, что он способен на убийство. Сейчас рядом с ней был просто мужчина, в которого она была влюблена ещё в те времена, когда он был с её сестрой. Ну а как можно в него не влюбиться? Эти глаза, пронзающие тебя насквозь, эти настойчивые губы, почти всегда изогнутые в лёгкой ухмылке. Она не помнит, улыбался ли он когда-нибудь как делают это все остальные. Извечная усмешка, игривая, привлекающая, завораживающая. Он всегда был прекрасен, даже шикарен. Софи ещё никогда не встречала кого-либо подобного ему. Да и, наверное, такого не может быть. Бенжамин единственен в своём роде. Подтянутое спортивное тело всегда привлекало девушку, даже если она не видела его лица. Часто стоя у окна своей спальни, смотря на подъездную дорожку перед домом, она ждала, когда же он снова появиться. В то время, ей было неважно, кем он приходился её сестре, она просто хотела увидеть его ещё раз, снова и снова. Поджидая или прощаясь с Элизабет, Лестер часто поднимал глаза и встречался с Софи взглядом, иногда даже подмигивал ей. Она краснела и делала шаг назад, но тогда она была ещё подрастающим ребёнком. В комнате стало слишком жарко, кожа девушки покрылась лёгкой испариной. Крошечные бусинки пота проступили на лбу, длинные волосы, разбросанные по подушке, начали прилипать к лицу, но это не вызывало не малейшего неудобства. Софи ловила каждый поцелуй, сейчас они заменяли ей воздух. За окном словно начался ураган. Сильные порывы ветра вторили ливню, подгоняя и словно распыляя его ещё сильнее, все в округе наверняка были удивлены такой разбушевавшейся непогоде, но одной парочке в мотеле совершенно не было до этого дела. Они были заняты друг другом, и лишь немногое могло им помешать. Погодные условия, пусть и будучи форс-мажорными обстоятельствами по своей натуре, совершенно не входили в этот кротчайший список. Мне кажется, даже если бы за окном сейчас произошёл крупный взрыв, то никто из них просто не удосужился бы повернуть голову в ту сторону. Они были на грани, в этой комнате зарождался собственный ураган, по своей силе грозивший побить все мыслимые и немыслимые рекорды.
Benjamin Lester: Руки, ласкающие её кожу, поцелуй, оставляющие на ней горячие и казалось обожженные следы, поцелуи, которые не были предвестником боли и экстаза для неё, просто обыкновенное человеческое наслаждение. Она была ещё слишком молода, просто юная девчонка, но вместе с тем, уже не была той маленькой девочкой, которая так его забавляла. И Лизза видела это, поэтому и постаралась защитить сестру, если что-то случилось с ней, ведь она понимала, что эти игры - не вечны, когда-нибудь все закончится, правда не так, как думала она. Хотелось ласкать каждый миллиметр её тела, покрывать поцелуями каждый участок её мягкой кожи, зарываясь пальцами в её волосы, чувствуя её дыхание, бешеный ритм сердца, ей желание. И чтобы бы не происходило сейчас, казалось бы, ничто не сможет унять этот жар, который становился только сильнее, до того момента, пока её пальцы слишком сильно и ощутимо сжали его, сплетенные с её. Её ногти впивались в ладонь, и дыхание ... он забирал каждый вздох. Но теперь стоило снова стать собой, закрыться от любых эмоций, от чувства вины, жалости и прочей чуши, как он привык, как легче. Человек, существо до дикости простое, даже если уже давно перестал быть человеком, все мы ищем легкие пути. Бэн тем не менее продолжал смотреть на Софи, осторожно убирая влажные пряди волос с её лица, он был поражен, возможно потрясен той перемене, что временно произошла с ним. И не стоит врать, что это было наваждением, потому что это было реально, и поэтому это стало опасным. - Может мне стоит убить тебя, ... чтобы терпеть целую вечность? испытывать эти эмоции снова и снова было бы весьма болезненным. Отвечать за чью-то жизнь, снова брать на себя ответственность, он о себе-то мог позаботиться с трудом. От вампиров он смог бы её защитить, но никто не говорит, что если они не могут пить кровь, то не могут и убить - полная чушь. Эти чертовы россказни о том, что вербена защищает от всего и вся, почти также полезны, как чеснок и святая вода. Лестер откинулся на подушку, обнимая девушку, чье дыхание ещё не восстановилось. Ему не хотелось говорить, думать, чувствовать, хотелось просто считать всё это сном из прошлого, которое, казалось бы, нагоняет его в лице Софи, далекого прошлого, никак не связанного с её семьей. Эти страницы жизнь он выжег из своей души, тогда почему вспоминает о них сейчас? Пить её кровь или лишать её жизни после такого, было бы верхом безумства, так же как и оставить её здесь или в любом другом месте так скоро, пока не убедишься, что она вне опасности. Зачем тебе это?! Что ж, это было уже слишком. Теперь осталось уяснить ещё одну особенность, кроме той, что сердце у вампира имеет свойтво биться, конечно, если он не голодает. Ещё такие, как он нуждаются в сне, иногда, чтобы сэкономить силы или убить время. Убить время ... для вампира весьма забавное выражение. Для таких, как он времени просто не бывает. Оно бежит, несется слишком быстро, забирая всех, кто когда-либо был дорог тебе, превращая тебя в одиночку. Даже у зверя есть сострадание к своим жертвам, а у него нет, выходит он не зверь, тогда что же он такое? Об этом Софи могла спросить его завтра, потому что сейчас дыхание вампира стало ровным, глаза закрылись, но он по прежнему обнимал девушку. Ах да, сон вампира обычно весьма чуткий.
Sophie Hurley: But if I wanted silence, I would whisper And if I wanted loneliness, I'd choose to go Стало легче. Боль не ушла, но тот факт, что Софи теперь всё знала, сделал её существование немного проще. Пальцы Бена скользнули по её лицу, убирая назойливые прядки волос, это было приятно. Его слова почти заставили девушку улыбнуться, в какой-то мере показавшиеся комплиментом. Ему нравиться быть с ней и это взаимно. Софи положила голову на плечо парня, пытаясь восстановить дыхание. Тонкий пальчик провел еле заметную дорожку по его шее, она знала, что кто-то впивал свои острые клыки в его кожу, разрывая плоть и вкушая кровь, от этого становилось немного не по себе. Согласиться ли, Бенжамин сделать её подобной себе, если она попросит. Решиться ли она попросить его об этом. Как же она ненавидит делать выбор. Если Лестер всё-таки согласиться и превратит девушку в вампира, то в итоге, пускай и через очень долгое время, она может оказаться одна. Ей не будет трудно, потому что она уже привыкнет к своей новой жизни, но сможет ли она преодолеть одиночество. В Бене было что-то, что неумолимо влекло девушку к нему. Что-то в его взгляде, чего она ждала всё свою жизнь, манило её, как мотылька обычно манит гибельный для него огонь. Софи надеялась, что рано или поздно это влечение пройдёт, но оно лишь усугублялось и теперь, вместо того, чтобы бежать как можно дальше, она всего лишь уткнулась лицом в его шею и прикрыла глаза. Дыхание стало более тихим, слова парня остались без ответа. Он продолжал обнимать девушку, её ладошка покоилась на его груди. Дождь за окном почти прекратился и только тяжёлые капли, срываясь с ветвей деревьев, гулко ударялись по крыше. В скором времени за окном покажутся первые лучи солнца, наступит рассвет, настанет новый день, приносящий новые мысли, чувства, слова. Хёрли не могла заснуть, она не знала, чего хочет ожидать от наступающего дня. Открыв глаза, девушка слегка приподняла голову и взглянула на лицо Бена. Его веки были опущены, губы сомкнуты, она могла бы смотреть на него очень долгое время, как все люди смотрят на горящий огонь или переливающуюся воду. Чёртово любопытство сгубило кошку. Софи не имела не малейшего сходства с этим животным, кроме вечных вопросов, роящихся в её голове. Почему же не получается отключить этот пунктик, отвечающий за интерес, за жажду познания. В детстве было проще, она мучила родителей, хотела знать, откуда берутся дети, почему светит солнце, идут дожди, тает снег, летают птицы, кусается крапива, что такое космос, почему звёзды такие маленькие и что удерживает их в небе от падения. Все эти и многие другие вопросы переполняли её крошечную головку и исчезали только с появлением ответов, узнаваемых на школьных уроках. Немного взрослея, она пыталась понять, зачем люди говорят «я люблю тебя», что такое ненависть, почему мальчик сосед смотрит на неё светящимися глазами, а сестра делает вид, что не замечает её. Чем взрослее Софи становилась, тем больше проявляла любопытство в темах, её не касающихся, запретных, опасных. Но сегодняшним утром все её вопросы, были направлены на личность Бена. Она хотела знать о нём всё. Кто его обратил, когда это было, как он умер, почему он так одинок в своей жизни. Она не принимала в расчёт тех девушек, с которыми он проводил ночи, они приходили и уходили, а он оставался один на один со своими мыслями, мечтами, воспоминаниями. Софи знала по себе, каково это держать всё внутри и не мочь выплеснуть наружу, но есть ли у Бенжамина такой человек, которому он может открыться, показать свою человеческую натуру. Наверное, есть. И не один. Можно рассказать всё что угодно первому встречному, а потом просто стереть его память. Голова тяжелела от усталости и количества мыслей. Она не хотела закрывать глаза и проваливаться в сон, потому что когда она проснётся, его может уже не быть рядом. Но Софи так хотела побыть ещё немного времени с ним. Девушка осторожно подалась вперёд и поцеловала Бена в уголок губ, через несколько мгновений голова снова коснулась его плеча, перед тем, как её веки сомкнулись, она успела произнести только - Ты спишь? И тут же провалилась в темноту.
полная версия страницы